В феврале 2010, в Израиль приезжал Александр Флоренский . Мы поговорили с ним о современном искусстве и о живописи в частности.

Видео Л. Зейгер . Иерусалим, 2010

Герой рассказа Зощенко “В бане” в одной шайке сидит, в другой голову моет, в третьей ноги, а четвертую придерживает, чтоб не сперли – вот любимый образ, который моя жена употребляет для описания наших с ней занятий. Все шайки эти хочется придерживать, занимаясь одновременно скульптурой, мэйл-артом, фотографией, живописью, шелкографией, и литографию не забыть. А вообще я образование получил как керамист, и на самом деле все время жду: где бы меня пустили в какую-нибудь большую хорошую керамическую мастерскую, и конечно никакого различия не могу сделать между, например, керамической тарелкой и картиной – одинаково приятные вещи.

Какое место занимает живопись в современном искусстве?

Это стандартный вопрос, на самом деле как- то уже потерявший актуальность с 90-х годов. Вот в 90-е годы вопрос этот стоял остро. Кураторы, особенно те, кто попродвинутее, признавались в ненависти к живописи и в любви к фотографии, фотография объявлена была «главнейшим из искусств» и заняла все галереи. Фотографы (в семидесятые и восьмидесятые никому не нужные) приободрились, а те художники, которые, как дураки, еще рисовали, быстро купили фотоаппараты и видеокамеры и пошел известный всем, кто внимательно следит, процесс… А недавно ситуация изменилась — чем больше на выставке стало фотографии, телевизоров и видеопроекций, тем эта выставка стала более провинциальной.

Если собственно о себе говорить, то с моей точки зрения вообще никакой разницы нет — то есть хорошей живописи так мало, и хороших объектов, инсталляций, скульптур, фресок, гобеленов и керамики тоже настолько мало – что все эти, вынутые из множества плохих, хорошие явления совершенно равноценны между собой, и конечно до сих пор мне кажется, что хорошая керамика, хороший объект или концептуальный проект ничуть не хуже хорошей картины. А то и лучше многих плохих картин.

Но тем не менее, конечно, вопрос этот (о месте живописи в современном искусстве) продолжает многих волновать, и обычно именно тех, кто занимается живописью. Хотя, я думаю, лет через 10 так же соберутся люди и будут говорить: “А вот, давайте обсудим: возможна ли инсталляция в наше время тотального правления живописи?” Поскольку живопись снова занимает ключевые позиции и набирает очки, причем благодаря каким-то подозрительным влияниям – например Чарльза Саатчи, который объявляет в Лондоне возрождение живописи и устраивает дорогие выставки исключительно картин, хотя тот же Саатчи совсем недавно, лет там 10 – 15 назад устраивал выставки исключительно Дамиана Хёрста. Да и Дамиан Хёрст, не будь дурак, уже рисует картины маслом на холсте, поддавшись общей панике. А кураторы, которые 10 лет назад расписывались в ненависти к живописи и любви к фотографии – презрительно от фотографии отворачиваются, а фотографы потихоньку начинают покупать кисточки и краски – это такой четкий процесс. Любой деятель «контемпорари арта», если он хочет сегодня соответствовать каким-то столичным критериям, должен все то же самое, что он делал раньше с помощью видеокамеры или фотоаппарата, перенести аккуратно, любым доступным ему способом, на холст. Таким образом, живопись (ну правда не та живопись, в нашем привычном с Басиным понимании), а именно нечто нанесенное на холст и натянутое на подрамник – что не всегда, повторюсь, в нашем понимании является живописью – оно, конечно, начинает возвращаться. Все передовые галереи теперь заняты картинами, а все провинциальные “непродвинутые” по прежнему тупо вешают какие то наклеенные на пенокартон или на алюминий фотографии, что уже является признаком отсталости. Видеоинсталяция и не дай Бог компьютерное произведение какое-то, уже почти что являются полной тупостью, а еще через три года совсем будет ею являться. И хочу я сказать что ничего хорошего в этом не вижу, потому что как не было хороших картин почти что, так их и нету, и собственно у Дамиана Хёрста например, лучше получаются акулы в формалине, картины у него не очень чтобы хорошие…

А с хорошими картинами вообще напряженка, потому что во-первых их как бы почти нету, а если они и есть, то никто из тех, кто, так сказать, распоряжается пристраиванием произведений искусства в нужные места, не умеет отличить хорошее от плохого, и соответственно хорошие картины все равно висят в каких-нибудь убогих маргинальных местах, а всякие плохие картины, которые теперь называются громко живописью, занимают почетные места плохих инсталляций во всяких престижных институциях.

Что касается меня, то я, например, постоянно путешествую, организую пленэры, и рисую с натуры всякие пейзажи – и даже создал с друзьями «ОБЩЕСТВО ЛЮБИТЕЛЕЙ ЖИВОПИСИ И РИСОВАНИЯ», новую инициативу, пропагандирующую живопись и рисование с натуры. Полагаю, что человек с этюдником сегодня – настоящий авангардист, своего рода «пощечина общественному вкусу»…

Иерусалим, февраль 2010
(C) Для сайта Art-In-Process

Видео Л. Зейгер . Иерусалим, 2010

Биография Александра Флоренского