Золотое и черное

Серия. Иерусалимская земля и базальт на хосте. 20 х 20 см. Иерусалим, 2010 Меня интересует модель идеального мира, в котором материя не скрывает, а пропускает свет. Благодаря тени, свет делается еще более ощутимым и зримым. Пропустить в мир его присутствие и сделать границы материального инструментом проявления бесконечного. Я рассматриваю землю как живую материю, обладающую собственной памятью и в определенном смысле являющуюся космической базой данных. Я предъявляю зрителю присутствие сакральной информации путем знакового высказывания. Таким образом совершается возврат к первоприроде искусства, когда оно было неотделимо от ритуала.